Когда мне было девять лет, я впервые отправилась в летний лагерь. И мой брат набил мой чемодан книгами. Это казалось совершенно естественным. Ведь мы обычно много читали, когда проводили время вместе. Вам может показаться, что мы необщительны, но в действительно это просто иное проявление общительности. Вы ощущаете животное тепло своей семьи, которая сидит рядом с вами, но в то же время свободно блуждаете по землям, полным приключений, в своих собственных мыслях. И я считала, что и в лагере все происходит примерно так же, но даже лучше. (Смех) Я представляла себе десяток девочек в коттедже. Они сидят в одинаковых ночных рубашках, уютно устроившись и читая книжки.
(Смех)
Лагерь был гораздо больше похож на пивную вечеринку, только без алкоголя. В первый же день наша вожатая собрала нас и научила речевке, которую, по ее словам, мы будем декламировать каждый день до конца лета, чтобы поддержать командный дух. Это было что-то вроде этого: "БОЙ-КИ-Е, мы такие бойкие. Бойкие девчонки, вперед". Вот так. Но хоть убей, я не могла понять, почему мы должны быть такими бойкими, или почему мы должны об этом сообщать три раза (Смех). Но я декламировала эту речевку. Я декламировала эту речевку вместе с другими. Я очень старалась. Я просто ждала ту минуту, когда я смогу уйти и почитать свои книжки.
Но когда я первый раз достала свою книгу из чемодана, ко мне подошла самая крутая девчонка из нашей комнаты и спросила меня: "Почему ты такая вялая?". Конечно, представляла собой полную противоположность бойкой девчонке. И когда я попробовала продекламировать речевку во второй раз, ко мне подошла вожатая. На ее лице было обеспокоенное выражение, и она опять повторила свои слова о командном духе. Она сказала, что для того, чтобы быть общительными и дружелюбными, нам следует много работать.
Итак, я положила свои книжки обратно в чемодан, под кровать, где они и пролежали до конца лета. И из-за этого я испытывала некоторое чувство вины. Мне казалось, что я также нужна книгам, что они взывают ко мне, а я их бросила. Но я действительно их бросила, я не открывала свой чемодан до тех пор, пока не вернулась домой к семье в конце лета.
Вот я вам и рассказала историю о летнем лагере. Я могла бы рассказать вам 50 других историй, похожих на эту — каждый раз мне давали понять, что мой спокойный и сосредоточенный в себе образ жизни не всегда мне подходит, я должна попробовать открыть в себе экстроверта. И в глубине души я всегда чувствовала, что это неправильно, и что интроверты хороши сами по себе, такими, какие они есть. Но в течение многих лет я подвергала сомнению это ощущение. И я стала юристом на Уолл-Стрит, вместо того, чтобы стать писательницей, о чем я всегда мечтала — частично потому, что я хотела себе доказать, что тоже могу быть дерзкой и напористой. И я всегда шла в многолюдные забегаловки, когда я всего лишь хотела хорошо пообедать с друзьями. И я делала этот выбор, противоречащий моей природе, настолько непроизвольно, что я даже не осознавала, что я делала выбор.
И так поступают многие интроверты, и, конечно, это наша утрата. Но это также утрата наших коллег и общества. И, не побоюсь показаться напыщенной, это утрата в мировом масштабе. Потому что когда речь идет о творчестве и лидерстве, нам необходимо, чтобы интроверты делали то, что у них получается лучше всего. От третьей части до половины всего населения планеты - интроверты. От третьей части до половины! Значит, это каждый второй или третий ваш знакомый. Даже если вы экстраверт, я говорю о ваших коллегах, супругах, детях и тех, кто сидит рядом с вами прямо сейчас. Все они находятся под влиянием этого предубеждения, которое действительно существует в нашем обществе и глубоко въелось в него. Все мы усваиваем его с самого раннего детства, даже не умея выразить словами то, что мы делаем.
Для того, чтобы полностью разобраться с этим предубеждением, вам необходимо понять, что такое интроверсия. Это не имеет ничего общего с застенчивостью. Застенчивость — это, скорее, страх перед общественным осуждением. Интроверсия больше касается того, как вы реагируете на окружающие вас раздражители, в том числе и социальные. Экстравертам действительно необходимо множество внешних раздражителей, в то время как интроверты чувствуют себя наиболее деятельными и восприимчивыми, когда они находятся в более спокойной и сдержанной обстановке. Не все время — все это не абсолютно, — но большую часть времени. Поэтому ключ к усилению наших талантов — это выход в ту зону, которая лучше всего побуждает нас к действию.
Но здесь в игру вступает предубеждение. Самые важные учреждения, наши школы и рабочие места, все они рассчитаны в основном на эсктравертов и их потребность в многочисленных внешних раздражителях. И сейчас у нас устоялась именно эта система взглядов, которую я называю шаблонным мышлением. Она гласит, что все творчество и вся производительность может просходить только в тех местах, где собирается большое количество людей.
Как вы изобразите современную классную комнату? Когда я ходила в школу, мы сидели рядами. Мы сидели за партами, которые стояли рядами, и делали большую часть работы сами по себе. Но сегодня в стандартных классных комнатах парты стоят блоками - четыре, пять, шесть или семь ребят, которые сидят друг напротив друга. И дети выполняют бесчисленные групповые задания. Ожидается, что даже такие предметы, как математика и творческое письмо, которые действительно зависят только от самостоятельного полета мысли, дети будут выполнять группой. А что касается тех детей, которые хотят идти вперед сами по себе и работать самостоятельно, то эти дети часто воспринимаются белыми воронами или, еще хуже, как проблема. И большинство преподавателей считает, что идеальный студент — это экстраверт, а не интроверт, хотя исследования показывают, что оценки интровертов выше, а знания глубже. (Смех)
И то же самое происходит и на наших рабочих местах. Сегодня большинство из нас работает в офисах с открытой планировкой, без перегородок, где мы все подвергаемся воздействию постоянного шума и находимся под воздействием взглядов коллег. И когда речь заходит о руководящих должностях, интроверты обычно остаются без внимания, хотя обычно интроверты очень старательны и избегают чрезмерных рисков - это то, что мы все сегодня ценим. Адам Грант из Уортон Скул провел интересное исследование, которое показало, что начальники-интроверты демонстрируют лучшие результаты, чем экстраверты. Ведь когда они руководят инициативными сотрудниками, они гораздо чаще дают возможность этим сотрудникам воплощать свои идеи, в то время как экстраверты могут, сами того не желая, настолько войти в азарт, что они не смогут не вмешаться, и идеи других людей будут подавлены.
В действительности, некоторые исторические вожди были интровертами. Я приведу несколько примеров. Элеонор Рузвельт, Роза Паркс, Ганди ? все эти люди описывали себя, как спокойных, негромких и даже застенчивых. И все они привлекали к себе общественное внимание, хотя они и не хотели его. И в этом оказалась их особая сила. Ведь люди чувствовали, что эти лидеры оказались у руля не потому, что получали удовольствия от того, что руководили другими. И не потому, что им нравилось, когда на них смотрят. Они стали такими, потому что у них не было выбора, потому что они были вынуждены делать то, что считали правильным.
А сейчас, как мне кажется, я должна сказать, что в действительности мне нравятся экстраверты. Я с удовольствием сообщаю, что некоторые мои лучшие друзья ? экстраверты, в том числе и мой горячо любимый муж. И, конечно, все мы находимся в разных точках диапазона эктраверсии/интроверсии. Даже Карл Юнг, психолог, который первым обратился к этим терминам, говорил, что нет никаких абсолютных интровертов или экстравертов. Он заметил, что такой человек оказался бы в психиатрической лечебнице, если бы он вообще существовал. А некоторые вообще находятся четко посредине между интровертами и экстравертами. Таких людей мы называем амбивертами. И я часто думаю о том, что им повезло больше всего. Но большинство из нас может узнать в себе тот или иной тип.
И я считаю, что в культурном отношении нам необходимо больше гармонии. Нам необходима гармония инь и ян между этими двумя типами. Это особенно важно, когда речь идет о творчестве и производительности труда, потому что когда психологи рассматривают жизни большинства творческих людей, они утверждают, что это люди, которые способны обмениваться мнениями и выдвигать идеи, но в то же время склонные сосредоточиться на своих внутренних переживаниях.
Это происходит потому, что уединение часто является необходимым элементом творчества. Например, Дарвин. Он долго гулял в лесу в полном одиночестве и решительно отказывался от приглашений на званый ужин. Теодор Гейзель, больше известный как Доктор Сьюз, нафантазировал множество восхитительных созданий в одиночестве своего офиса в колокольне, которая стояла за его домом в Ла Джолла (Калифорния). И в действительности он испытывал страх перед встречей с маленькими детьми, которые читают его книги. Он боялся, что они считают его кем-то вроде веселого Санта Клауса и будут разочарованы его сдержанностью. Стив Возняк придумал первый компьютер Apple, сидя в одиночестве на своем рабочем месте, отгороженном от остальных, в Hewlett-Packard, где он работал в то время. И он утверждал, что никогда не стал бы таким специалистом, если бы он не был слишком замкнутым для того, чтобы уйти из дома, где он вырос.
Конечно, это не означает, что мы должны сразу отбросить идею сотрудничества. Наглядный пример этому ? Стив Возняк, который начал работать над компьютером Apple вместе со Стивом Джобсом. Но это значит, что уединение имеет значение и для некоторых это необходимо как воздух, которым они дышат. В действительности мы веками знали о сверхъестественной силе уединения. Вы стали забывать об этом совсем недавно. Если подумать о большинстве основных мировых религий, то вы увидите искателей ? Моисея, Иисуса, Будду, Мухаммеда, ? которые в одиночку уходили в пустынные места. Там они прозревали и получали откровения, которые затем несли остальным членам общества. Нет пустыни ? нет откровения.
В этом нет ничего удивительного, если вы изучите наработки современной психологии. Оказывается, что мы даже не можем находиться в группе людей без того, чтобы инстинктивно не имитировать и не отзеркаливать их суждения. Даже в отношении достаточно личных и внутренних вещей, таких, как ваши личные симпатии, вы начинаете подражать убеждениям окружающих вас людей, не понимая, что вы делаете.
И группы в основном следуют мнению наиболее влиятельного или харизматичного их представителя, хотя нет никакого соотношения между тем, чтобы говорить лучше всех и высказывать самые лучшие идеи. Итак... (Смех) Вы можете пойти за человеком с самыми лучшими идеями, а можете и не пойти. Вы действительно хотите предоставить это на волю случая? Для всех было бы лучше идти своим путем, создавать свои собственные идеи, свободные от искажений, вызванных взаимоотношениями в группе, а затем объединяться в команду для обсуждения этих идей в хорошо организованной обстановке и оценить результаты.
Но если все это правда, почему мы неправильно к этому относимся? Почему обучение в школе и наши рабочие места организованы именно таким образом? И почему мы заставляем интровертов чувствовать себя виноватыми только потому, что они хотят идти в одиночку какую-то часть пути? Один из ответов лежит глубоко в истории нашей культуры. Западное общество, а в особенности общество США, всегда оказывало предпочтение человеку действия перед человеком размышлений. Но раньше в Америке было то, что историки называют культурой характера. На том этапе мы все еще ценили людей за их внутреннее "я" и их высокую нравственность. И если вы посмотрите книги по проблемам самосовершенствования той эпохи, они будут озаглавлены примерно так: "Характер, самое главное, что есть в мире". И предлагались такие образцы для подражания, как Авраам Линкольн, который славился скромностью и непритязательностью. Ральф Уолдо Эмерсон называл его "человек, который не оскорблял высокомерием".
Но затем пришел 20-й век, и мы вошли в новую культуру, которую историки называют культурой личности. Что случилось? Мы эволюционировали от сельскохозяйственной экономики к миру большого бизнеса. И внезапно люди стали уезжать из небольших поселков в большие города. И вместо того, чтобы работать рядом с теми, которых они знали всю свою жизнь, теперь они вынуждены самоутверждаться в толпе незнакомцев. Понятно, что такие качества, как магнетизм и харизма стали вдруг казаться очень важными. И книги по самосовершенствованию изменились, чтобы соответствовать этим новым потребностям. Теперь они называются примерно так: "Как завоевывать друзей и оказывать влияние на окружающих". И образцами для подражания в них теперь выступают те, кто умеет продавать. Это мир, в котором мы сегодня живем. Это наше культурное наследие.
Никто не говорит о том, что навыки общения неважны. Я тоже не призываю вообще отказаться от работы в команде. Те же самые религии, которые отправляли мудрецов на вершины безлюдных гор, также учат нас любви и доверию. И те проблемы, с которыми мы сегодня сталкиваемся в сфере науки или экономики, настолько обширны, что необходимо множество людей, чтобы сообща их решить. Но я говорю о том, что чем больше мы разрешаем интровертам быть самими собой, тем более вероятно, что они придут со своими уникальными решениями этих проблем.
А сейчас я бы хотела рассказать вам, что сегодня лежит в моем чемодане. Не догадываетесь? Книги. Мой чемодан полон книг. Здесь и "Кошачий глаз" Маргарет Этвуд. И роман Милана Кундеры. А еще "Пособие для тех, кто испытывает смущение" Маймонидеса. Но это не совсем мои книги. Я взяла эти книги с собой, потому что они написаны любимыми авторами моего дедушки.
Мой дедушка был раввином. Он был вдовцом, который жил один в маленькой квартирке в Бруклине. Это было мое самое любимое в мире место, когда я была маленькой, частично потому что оно несло в себе его мягкое и деликатное присутствие, и частично потому что оно было заполнено книгами. Я имею в виду, что буквально каждый стол, каждый стул в этой квартире использовался не по назначению, а как поверхность для складывания книг. Как и для всех остальных членов нашей семьи, самым любимым занятием моего дедушки было чтение.
Но он также любил свою паству, и эту любовь можно было почувствовать в проповедях, которые он читал каждую неделю в течение 62 лет, пока он был раввином. Он пользовался тем, что читал в течение недели, чтобы создать неповторимый узор из мыслей античных авторов и гуманистов. И люди отовсюду приходили для того, чтобы послушать, о чем он говорит.
Но у моего дедушки была одна особенность. Несмотря на свою официальную должность, он был очень скромным и погруженным в себя ? настолько, что когда он читал проповеди, для него было проблемой установить зрительный контакт с одними и теми же людьми, с которыми он беседовал эти 62 года. И даже когда он не возвышался над слушателями и его просто звали для того, чтобы поздороваться, он старался закончить общение побыстрее, потому что боялся, что забирает у собеседника слишком много времени своими разговорами. Но когда он умер в возрасте 94 лет, полиции пришлось перекрыть соседние улицы, чтобы справиться с толпой людей, пришедших с ним проститься. И сегодня я стараюсь извлечь урок из примера моего дедушки.
Я опубликовала книгу об интроверсии, и на это потребовалось почти 7 лет. И эти семь лет были для меня блаженством, потому что я читала, я писала, я думала, я исследовала. Это был мой вариант тех часов, которые мой дедушка проводил в своей библиотеке в одиночестве. Но сейчас моя работа совсем не такая, моя работа состоит в том, чтобы рассказывать об интроверсии. (Смех) И для меня это намного тяжелее, потому что несмотря на то, что для меня это честь, быть здесь с вами, это не совсем естественно для меня.
Я подготовилась к таким моментам как можно лучше. Последний год я провела, упражняясь в ораторском искусстве, где только можно. Я называю это своим "годом ужасных разговоров". (Смех) И это действительно во многом помогло. Но я вам скажу, что еще больше помогли мои чувства, моя вера, моя надежда, что в своем отношении к интроверсии, тишине и уединению, мы действительно балансируем на грани драматических перемен. Я действительно так считаю. И я хочу предложить три призыва к действию для тех, кто разделяет мои взгляды.
Номер один: прекратите это сумасшествие постоянной работы в группах. Просто остановитесь. (Смех) Спасибо. (Аплодисменты) Я хочу, чтобы мои слова были абсолютно понятны, потому что я глубоко убеждена, что в наших офисах должны поощрять непринужденный стиль взаимодействия, стиль приятелей, встретившихся в кафе. Знаете, такое кафе, где люди встречаются и по счастливом стечению обстоятельств обмениваются идеями. Это хорошо. Это хорошо и для интровертов, и для экстравертов. На работе нам необходимо намного больше личного пространства, и намного больше свободы, и намного больше независимости. То же самое касается школ. Конечно, нам необходимо учить детей работать вместе, но мы также должны учить их работать в одиночку. Это также очень важно и для детей-экстравертов. Им необходимо научиться работать самостоятельно, потому что так приходят самые глубокие мысли.
Хорошо, номер два: уйдите от суеты. Будьте похожи на Будду, пусть к вам придут ваши собственные откровения. Я не имею в виду, что все мы должны сбежать и построить деревянные хижины в лесах и никогда больше не разговаривать друг с другом. Но я говорю о том, что можем чаще отключаться от происходящего извне и пытаться понять ход своих собственных мыслей.
Номер три: Внимательно посмотрите, что лежит в вашем чемодане и подумайте, почему вы это туда положили. Экстраверты, может быть, ваши чемоданы также полны книг. А, может быть, там лежат бокалы для шампанского или снаряжение для прыжков с парашютом. Что бы там ни лежало, я надеюсь, что при каждой возможности вы достанете эти вещи и покажете свою энергию и свою радость. Но интроверты, скорее всего, вам не захочется показывать то, что лежит в ваших чемоданах. И это нормально. Но я надеюсь, что изредка, лишь изредка вы откроете свой чемодан для других людей, чтобы они его посмотрели. Ведь мир нуждается в вас и в тех вещах, которые вы несете с собой.
И я желаю вам самого лучшего из всех возможных путешествий и смелости для того, чтобы говорить негромко.
